Ей 14, ему 12, вместо коней – белый Хаммер и Приоры, вместо шатра – один из самых дорогих банкетных залов в Астрахани – «Националь». Так выглядит цыганский свадебный обряд в 21 веке. Из неизменного – много золота, патриархальные представления о семье и сотни гостей.
Маша Чашникова надела все лучшее сразу и погуляла на сватовстве астраханских ромалов. Рассказываем, что самое главное на цыганской свадьбе, осталось ли место традициям, как правильно куражиться и сколько золота нужно дарить, чтобы не было стыдно.
«Настоящее золото»
Лимузин Хаммер, который позже на видео щедро подсветят золотыми лучами, бодро катит к кремлю. Внутри с трудом поместились несколько десятков девушек и будущая невеста. Гурьба, подбирая складки разноцветных шифоновых платьев и шурша мехами, выходит около белокаменного и долго фотографируется в Братском саду.
Фотографии: Павел Симаков
Особенно выделяется девушка в зеленом с селфи-палкой и самым большим количеством украшений. Мне разрешают потрогать цепь толщиной в палец с кулоном, на котором изображена Медуза – символ дома Versace в окружении гигантcких вроде бы страз. Медальон холодит пальцы и занимает почти всю ладонь. На оборотной стороне очень много царапин и потертостей. Другая цепь, поменьше, кажется совсем скромной и незначительной с таким соседством.
«Мне дедушка дал. Да, настоящее золото. Нет, совсем не тяжело», – гордо заявляет девушка и улыбается.
«А она сосватана тоже», – уточняет ее подруга, пока зеленое платье крутится перед камерой, демонстрируя все великолепие.
Сама невеста — Райка — держится очень скромно. Высокая тонкая девушка с огромными глазами похожа на героинь картин прерафаэлистов – та же строгая красота и вселенская томность. Возвышаясь над своим женихом, она лишь улыбается уголками рта, когда 12-летний Парно неловко именно втюхивает большой букет роз и смущенно отходит.
На лице у шестиклассника, как и у девушки, нет романтичного огонька или осознания всей серьезности происходящего. Кажется, что Парно с большей радостью сейчас играл бы в видеоигры или искал с друзьями приключения. Правда, держится он все равно осанисто и деловито, не как подростки, он больше похож на энергичного маленького мужчину в костюме-тройке.
Ритуал братания
После обряда выноса чести проводится следующий, не менее интересный ритуал братания. Молодые муж и жена надрезают острым ножом кожу на тыльной стороне запястья. Соединяют вместе свою кровь. Считается, что после этого они становятся единым целым, должны поровну возлагать на себя все обязанности по ведению семейного быта, воспитанию детей. Цыганские супруги считаются родными по крови.
Между родителями и детьми должны царить беспрекословное повиновение, подчинение старшим. Самым главным достоинством незамужних девушек является их невинность. В настоящее время такие суровые правила приравниваются к мусульманам. Они кардинально отличаются от привычных в наших странах устоев, традиций и обрядов.
Комментарии (0)
«Счастья-здоровья!»
Краснощекий мальчик долго возится с бутылкой шампанского. На газоне он открывает пробку и выбрасывает емкость. Алкоголь, пенясь, разливается по тротуару. К ребенку подходит взрослый в бирюзово-розовом и берет за руку, уводя к танцующей толпе. Мальчик впервые видит белокаменный. На церемонию многочисленный клан жениха приехал из Ставропольского края.
«Подарим золото, не скажу сколько. Ну, 1-2 килограмма. Я сам женился в 15, у меня была шикарная свадьба. Конечно, перстни настоящие. Да, один целый килограмм наверное весит», — гордо заявляет родственник жениха.
Шикарную свадьбу по традиции устраивают родственники жениха. Но и цыганские бракосочетания не всегда отбиваются подарками многочисленной родни.
Но сегодня лишь репетиция. Главный астраханский барон Григорий Савченко в красно-синем костюме всплескивает руками, уверяя, что это сватовство. Столь ранние браки в России запрещены, но ромалы-приверженцы таких бракосочетаний нашли выход и сватуют своих детей в 12-13-летнем возрасте, а сама свадьба происходит после совершеннолетия. Чтобы будущие супруги привыкли друг к другу, смирились и сочетались браком. Невест иногда крадут, но это редкость, когда родственники не дали добро или не сошлись в выкупе.
Женятся только после окончания школы, твердо заверяет нас старейшина. На вопрос все ли учатся в школе, рассказывает про своих внуков-правнуков, которые закончили как минимум девять классов. Поодаль веселятся несколько десятков обвешанных украшениями девочек и девушек, которые сегодня явно прогуляли уроки.
Цыгане женятся девственниками. На вопрос относится ли это также и к парням, то старательно кивают. Невинность девушки до сих пор проверяется красным пятном на простыне и, если невеста окажется «порченной» – позор и финансовые затраты. Разводы в общинах – редкость. Любовь приходит во время брака, уверены ромалы, главное, чтобы «мы знали семью, она была на хорошем счету, и мы сошлись в выкупе».
«Детство, какое у них спрашивать, вот повзрослеют… Я присматриваю за тем, чтобы не было свадеб помалолетству, 12-13-14 лет», — закручивая мощный ус, растолковывает барон.
Читайте также:
Обряды у цыган после первой брачной ночи
«Вынос чести»
Ключевым обрядом на цыганской свадьбе считается обычай сведения или «вынос чести», следующий после первой брачной ночи. Молодожены будут навечно скреплены брачными узами, но перед этим событием невесте необходимо доказать свою невинность. Обязательным условием заключения брака является девственность молодой. Как ее проверяют? Существует три версии-предположения:
- Молодые уединяются в специальной комнате, где происходит сведение (первая брачная ночь), после чего на всеобщее обозрение цыган выносится простынь с характерными следами, подтверждающими невинность девушки.
- Невеста уходит с тремя почтенными женщинами, которые лишают ее невинности воспользовавшись простынью, намотанной на палец. Жених в этом ритуале не участвует.
- Первая брачная ночь, по некоторому мнению, проходит прямо на банкетном столе при гостях. Справедливости ради, торопимся успокоить – эта версия считается самой нелепой и неправдоподобной.
Во время отсутствия новобрачных, некоторые цыганские семьи устраивают театрализованные представления – отбивают у жениха украденную невесту. Выглядит это очень естественно, поэтому бытует мнение, что цыганская свадьба без драки – не свадьба. Однако, пьяные разборки вовсе недопустимы. Хоть праздничные столы ломятся от разнообразных блюд и алкоголя, напиться на цыганской церемонии бракосочетания равносильно позору.
После сведения молодых окровавленная простынь (по иной версии – рубашка), усыпанная красными лентами и цветами, выносится к гостям на подносе. Женщины, участвующие в ритуале выноса чести, поздравляют и благодарят родственников невесты за порядочность, а красные ленты вручаются каждому члену семьи жениха. Сама же невеста после первой брачной ночи и цыганского обычая с выносом, переодевается в красное платье и с этого момента становится женщиной. Есть такие, кто заплетает волосы в косы. Теперь она обязана ходить только с покрытой головой. Немного схожести с предоставлением доказательств целомудренности невесты имеет азербайджанская свадьба.
Интересно: Если доказательства невинности нет, брак тут же расторгается, а девушка навсегда остается незамужней, что для цыганок – тяжелое бремя. Кроме того, семью испорченной невесты ждет пожизненный позор и им лучше сразу же покинуть родной город. Бывают случаи, что девушке все же удается выйти замуж, но это стоит титанических усилий семье.
Обряд «Братание»
Сразу же после проведения первой брачной ночи и «выноса чести» следует обряд единения крови или «братание». Новобрачные делают надрезы острым ножом на своих руках и соединяют две крови воедино. С этого момента для них все в жизни делится напополам, в том числе и бытовые обязанности. Они вынуждены растить вместе детей и считаются родственниками.
Свадебные обычаи и ритуалы цыган значительно отличаются от привычных нам стандартов. Строгость и подчинение – основа отношений между родителями и детьми. Самое главное достоинство невесты-цыганки – это честь. Суровые порядки встречаются ныне не только у цыган. Об особенностях первой брачной ночи у мусульман вы сможете прочесть на нашем сайте Свадьбаголик.ru.
«Все очень четко и красиво»
Видеограф с ником из 2000-х — ViP AzEr снимает свадьбы и праздники местным рома уже несколько лет и только в Full-HD. Ролики Марифа (так зовут парня) напичканы спецэффектами словно из презентаций PowerPoint, но клиенты в восторге. На его Youtube-канале скопилось под сотню видео, у каждого – десятки тысяч просмотров. Один только ролик бракосочетания Кати и Лашо набрал больше 200 тысяч просмотров, а общая сумма просмотров на канале — 3 млн. Почти все сделаны по одному лекалу – большой дом с коврами, иконами, плазмой во всю стену, катание на лимузине и многочасовые пляски в банкетном зале.
Фотографии: Павел Симаков
Цыганские общины живут обособленно. Ромалы видят мир черно-белым и четко делят на чужих и своих, не пуская посторонних. Свадьба – одно из немногочисленных публичных событий. Несколько дней община гостеприимна для остального мира и возникает лазейка, в которую можно протиснуться и прикоснуться к сложному, самобытному этносу. Поэтому свадебные видео подчас и набирают миллионы просмотров на Youtube, как клипы современных рэп-исполнителей, а федеральные телеканалы напрашиваются на съемку.
«Давайте, заходите в дом, – улыбается мать невесты, — (вспышка) Что это такое, почему он фотографирует? Все, уходите, я обиделась», – машет руками и округляет огромные голубые глаза.
«Мою маму выдали замуж в 14 лет». Каково это — родиться и вырасти в цыганской семье?
Поделись
Расскажи
Share
Tweet
Share
По национальности я цыганка. Мою маму выдали замуж в 14 лет. Вы спросите, как так? А потому, что цыганские браки, как правило, официально не регистрируются. Мамин муж и мой отец был старше на семнадцать лет и имел троих детей от первого брака — жена умерла при родах; думаю, потому, что рожала дома. А моя мама произвела на свет еще шестерых: трех мальчиков и трех девочек. Старшие дети (не моей мамы) с нами жили недолго — двое отделились по возрасту, одного забрали родственники.
Мальчики в цыганской семье — это особая каста, не то, что девочки. Мы-то, как правило, никому не нужны, обуза. Наша соседка регулярно сдавала именно девочек в дом ребенка — и забывала о них. Но моя мама вырастила всех, хотя мы очень бедно жили. У нас был частный дом с небольшим участком, а еще мы держали свиней. Папа привозил для них отходы на лошади с телегой вроде как из детских садов и из школ.
У нас была лошадь по кличке Бусый, и братья с малолетства сидели на ней как влитые, будто так и родились! Мы, девочки, не ездили верхом, у нас это не принято, но всегда могли покормить коня хлебом, погладить; мы его не боялись, для нас это было естественно. В других семьях нет такого тесного общения с животными. С лошадью я могла поговорить, и хочу сказать, что она способна понять гораздо больше, чем люди, и у нее человеческие глаза. Еще у нас было много кошек, совершенно диких, которые ловили крыс и мышей. Когда я пробовала к ним подходить, они шипели и убегали.
Нас с детства приучали к попрошайничеству. Мы с мамой, моими сестрами, с нашими соседками и их детьми обычно стояли у ворот церкви. Я замечала, что некоторые люди, которые хотели зайти в храм, увидев нас, проходили мимо. Возможно, не желали подавать или по какой-то иной причине. Мы были для них как препятствие, как зараза. Нас учили говорить: «Тетенька, вы такая красивая!» Обычно «тетенька» шарахалась, но давала нам денег. Сейчас я понимаю, что не за комплимент, а просто желая откупиться от «сглаза».
А еще мы желали прихожанам здоровья и здоровья их детям. При этом надо было смотреть людям в глаза. Кто посмелее, те говорили нам за это гадости, а другие давали деньги. Кстати, если к вам на улице подходит цыганка и заявляет, что на вас порча, не слушайте, не бойтесь — просто проходите мимо. Чем меньше верите, тем меньше пристанет. Насчет того, что все цыганки умеют гадать на картах, тоже ерунда. Да, многим из нас это дано, но далеко не всем. Я знаю как минимум двух петрозаводских цыганок, которые в самом деле отлично гадают; причем живут они в благоустроенных квартирах, в относительном достатке, а не так, как жили мы.
Зарабатывали мы не так уж и мало, люди давали даже и сотнями; в церковные праздники могло выйти до нескольких тысяч рублей за день на семью, но всё куда-то утекало. Я слышала легенду о цыганских баронах, но ничего толком не знаю и могу сказать одно: большую часть того, что мы зарабатывали попрошайничеством, шла куда-то «наверх». Папа всё забирал, и больше мы этих денег не видели, а мама потом ломала голову, чем нас накормить.
У мамы было золото: крупные украшения и золотые зубы. А у нас если и имелись игрушки, то буквально подобранные на помойке. Да и поиграть, собственно, было некогда. Случалось, отец бил маму — если хотел, то находил повод. Что он сказал — было законом, и я его боялась, хотя он почти не обращал на меня внимания. Я с детства делала только то, что велели, и долгое время не представляла, что можно жить как-то иначе.
Одевались мы как попало: юбка или платье, а под ними — штаны, резиновые сапоги. Почему резиновые? Потому что в районе, где мы жили, на улицах всегда была непролазная грязь. В школе я училась плохо, с двойки на тройку, мало что соображала, домашние задания делать не успевала. Объяснить, если что-то не понимаешь по предметам, было некому, к тому же в нашей среде считалось, что девочкам образование ни к чему. За все годы учебы мой дневник никто не проверял и не подписывал. Я помню, что к нам приходили незнакомые люди, хорошо одетые, русские, — наверное, из каких-то социальных служб, но двери им никто никогда не открывал.
Придешь домой из школы, а там работа: мыть посуду, стирать (при этом никаких стиральных машин у нас сроду не было), присматривать за младшими. Я была старшей из детей, и на мою долю выпадало больше всего обязанностей. Одноклассники меня не обижали, побаивались. Но и дружить, общаться тоже никто не хотел: обходили стороной, и за партой я всегда сидела одна. Некоторые учителя пытались что-то объяснить после уроков, но я зажималась, не могла ничего усвоить, потому что однажды услышала, как две учительницы в разговоре между собой назвали меня тупой, а еще сказали: «У нее наверняка есть вши», хотя вшей у меня никогда не было.
В литературе и кинематографе распространено мнение, что цыганки распущенные, ветреные, склонные к свободным отношениям. На самом деле это не так: наши женщины очень целомудренны. Цыган, сколько бы браков у него ни было, всякий раз женится только на девственнице. Первая брачная ночь случается прямо в ресторане или там, где празднуется свадьба. Молодые закрываются в отдельном помещении, а гости ждут «результата». Когда девушку выдают замуж, ее, как правило, никто ни о чем не спрашивает, всё решает родня. Если цыганка остается вдовой, замуж повторно она не выходит: ее поддерживают родственники, прежде всего братья покойного супруга.
Меня можно было назвать малообразованной, даже малограмотной, но рано или поздно я начала понимать, что меня ждет. Учителей я ни в чем не виню, у них было мнение: что возьмешь с этих цыган! Они во многом правы: мы почти не смешиваемся с другими народами, живем очень обособленно, образование для нас не играет роли. Мама тем более ни в чем не виновата, потому что, будучи девочкой, стала женой взрослого мужчины, не успела ни сформироваться, ни развиться. Она старше меня в два раза.
По соседству была молодая цыганка Надя, мамины подруги часто перемывали ей кости. Эта Надя выучилась на воспитателя детского сада, ушла из семьи, а потом вышла замуж за русского. Это считалось позором, но я посмотрела на данный опыт с другой стороны. Надя вырвалась из нашей среды, в которой ее не ждало ничего хорошего, и отныне сама решала, как ей жить, зарабатывала деньги, могла увидеть что-то еще за пределами того мира, в котором родилась.
После окончания девятого класса я, никому ничего не сказав, устроилась на работу в магазин в нашем районе. О продолжении учебы в школе с моими оценками речи не шло, и я не думала, что смогу куда-то поступить: уверенности в себе не было никакой. Магазин был небольшим, торговали всем, чем придется, и вскоре отец меня избил, сказав, что я его опозорила, потому что продаю мужчинам спиртное, при том что лично я вообще не пила и не пью, не играло никакой роли. Я проплакала сутки, а потом подошла к заведующей — объяснила ситуацию. Она сказала, что станет устраивать для меня удобные смены, чтобы у отца было меньше возможностей подловить меня, узнать, что я все-таки продолжаю работать.
Потом я перешла в другой магазин, побольше, где мне очень нравился коллектив. Помогали, советовали; многие — даже именно потому, что я цыганка. Они понимали, что я из другой среды, мне трудно общаться с людьми, я многого не знаю. Со своей стороны я старалась быть доброжелательной к людям: к покупателям и коллегам.
В этом магазине я встретила будущего мужа. Он был красивым, светловолосым, статным, высоким, и я влюбилась без памяти. Сергей работал грузчиком; рассказал, что он детдомовец с непростой судьбой: несколько лет провел в исправительном учреждении для подростков. У него была комната в общежитии, и вскоре я ушла туда к нему, а потом мы поженились. Отец был в ярости, пытался меня найти, разобраться, но мой муж не тот человек, который даст меня в обиду.
Я заочно выучилась в Сортавальском торгово-экономическом техникуме и сейчас работаю товароведом. У нас с Сережей есть сын: черненький, кареглазый — в меня. Я стараюсь читать ему книги, как-то развивать: не хочу, чтобы у него было детство, похожее на мое. При этом и сама стремлюсь восполнить недостатки своего образования и воспитания. Однако моя национальность все-таки накладывает отпечаток на поведение, вкусы: я категорически не могу носить брюки, хожу только в юбках. И не думаю, что когда-либо решусь сделать стрижку, а голову тоже в основном покрываю, хотя бы и легким шарфиком.
С мамой я время от времени встречаюсь тайком от отца, даю деньги на младших, а она чаще всего только плачет. Получается, я их опозорила, потому что отныне в моей бывшей среде я изгой. Возможно, это эгоистично, но я ни о чем не жалею. А еще мне кажется, что не существует цыганского счастья, русского или какого-то еще, а есть просто человеческое. Надо стремиться к нему и по возможности стараться быть его достойным.
Они заводят семьи очень рано
Возраст для замужества у цыган начинается с 14 лет. Во время любого торжества каждая девушка, которой уже исполнилось 14, будет стараться танцевать до самого окончания праздника, поскольку знает, что в данный момент отцы неженатых сыновей выбирают потенциальных невест и тщательно присматриваются. Девушка, которой не удалось выйти замуж до 19 лет, считается уже старой девой.
Их женщины всегда носят две юбки и фартук
Цыгане считают, что ниже пояса женщина «нечиста», из-за чего прикосновение к ее юбке способно «осквернить» как предмет, так и человека. Чтобы этого не произошло, женщина всегда должна носить две юбки. Причем вторая юбка считается немного «запачканной» нижней, так что «чистым» является только фартук. Только к нему можно прикасаться и только к нему можно прислонять посуду или вытирать руки.
Они клянутся в гробу
Самой распространенной клятвой, чтобы доказать свою правоту, у цыган считается клятва на иконе. А самой редкой, которую используют лишь в самых неразрешимых ситуациях, — клятва в гробу. Цыган ложится в специальный гроб и произносит клятву, где говорит о том, что если он сейчас лжет, то в ближайшее время лежать ему в этом гробу.
Источник: travelask.ru
Они часто усыновляют детей
Цыган обязан иметь в своей семье хотя бы одного сына. Если же наследник долгое время не появляется, тогда родители усыновляют мальчика из приюта. При этом ребенок может быть любой национальности и обладать любой внешностью. Отчасти именно отсюда пошел распространенный миф о том, что цыгане крадут детей.
В каком случае жених крадет невесту из дома?
Кроме сватовства, представители бедного цыганского рода часто практиковали и воровство невест. Случалось, что не могли наскрести средств не только на выкуп, но и на само свадебное гуляние. Нередко родители влюбленных не разрешали им вступить в брак, тогда жених воровал приглянувшуюся зазнобу из родного дома.
И тут — или пан, или пропал: если погоня за украденной невестой не настигнет пару, со временем страсти утихали, и они возвращались в родимый табор. Виновников прощали. А вот если погоня настигала вора и его добычу, то не обходилось и без кровопролития.
Старинный обычай обмена невестами
Нередко семья жениха не могла себе позволить назначенный выкуп за девушку. Ведь нужно было отдать огромное количество золота. Тогда выручал особый древний обычай, при котором семьи обменивались избранницами. От одного семейства уходила дочка-невеста. А из другого они брали в свой клан родную сестру жениха. Которая становилась супругой их сыну. На цыганском языке такой бартер звучит как «те кэрэс пе скимбате». В таком случае сторона жениха уже не должна была отдавать огромный выкуп.
Вариант №1
Эта версия кажется наиболее правдоподобной для нашего мировоззрения.
Молодожены после основных поздравлений уходят в спальню. С ними идут и три главные женщины табора, которые будут ждать доказательств невинности непосредственно под дверями комнаты молодых. После близости пара выносит на суд почтенных дам окровавленную простынь. Этот обряд называется «вынос чести».
